Когда я говорил про кризис в жанре пугалок, подсознание, я не это имел ввиду! Совсем!
Я помню темную комнату, звук цепной пилы (ваха, привет), истерический смех преследователя. И себя. Я был мужчиной, веселым и опасным в пляске лунных теней (с). Так что смеялся уже я. Я был сильным, смелым и неистово темным. И каким же жалким казался мне преследователь. Маленьким, как кукла. Сначала я вырвался из комнаты, то ли разрушив часть стены своей силой, то ли отобрав пилу. Мир не был ярок и не ударил мне в глаза. Преследователь пошел за мной, теряя свои силы. Я рвал мир, танцуя по нему. В ничто падало все. И наконец, когда я создал достаточно большую дыру в мироздании, я схватил преследователя, вырвал его сердце и кинул в это самое ничто. Он шептал что-то про месть, но я смеялся. А потом я поехал домой. На электричке, пути которой образовались на захлопнувшейся трещине. Ко мне подсела девушка цыганской внешности, погадала по руке, на которой танцевал синий огонек, и сказала мне одну презанятную вещь: "Такой сильный темный как ты, впуская в свой дом страх, лишь преукрашает его". И ушла, взяв почти все деньги, что у меня были (сто пятьдесят рублей с мелочью оставилось, не в первой хдд). И когда была моя станция, я ушел по темной аллее, под музыку и покуривая сигарету, сжимая в руках вырванное сердечко.
Ну чем не мечта психиатра?